На милостыню астраханцы не скупятся, для многих эта бабушка - едва ли не символ центра города. Её узнают, ей подают «на удачу» перед экзаменами, и «на счастье» молодожены. Кто-то по привычке сбрасывает ей сдачу после покупки кофе, кто-то – избавляется от мелочи в кошельке. Но мало кто знает, как ее зовут и как она оказалась одна, в центре города, на неизменной коробке и с неизменным репертуаром.
«Дурманом сладким веяло, когда цвели сады», - вытягивает она. Этот романс бабушка знает наизусть, так что тетрадь с песнями остается лежать в сумке.
- Бабушка, купить вам чего-нибудь холодного попить? – я останавливаюсь возле нее, она начинает улыбаться.
- Это можно, - прерывается от пения.
Я возвращаюсь из магазина с бутылкой холодного чая, даю ей бутылку, а потом – сотню рублей. Она торопливо прячет купюру в недра своей матерчатой сумки, чтобы прохожие не заметили. Я говорю, что работаю журналистом, что хочу написать про нее.
- Можно и написать, почему бы и нет, - говорит бабушка. Зовут ее баба Фая. Во время разговора становится понятно, что у нее почти не осталось зубов, но говорит она внятно и даже складно. Ей 62 года, через месяц исполнится 63.
_______________________________
- Да где только я ни пела. Последние два года в центре тут, до этого на Больших Исадах, бывало. Вот вроде голос после болезни опять прорезался, дай, думаю, пойду петь, раз мне Бог талант дал. Раньше я работала на заводе резиновой обуви. Вредные условия труда были, заболела. А так была прессовщик-вулканизаторщик пятого разряда. До этого в молодости парикмахером работала, мужским мастером. Потом замуж вышла._______________________________
Жизнь у меня плохо, конечно, сложилась. Очень плохо. Первый муж - он бил меня постоянно, родила сына от него, другой гулял от меня. С первым 7,5 лет жила, потом развелись. От второго тоже сына родила. И вот в 32 года осталась одна с двумя детьми, они оба больные у меня.
Сейчас уже взрослые. Старшему 42 года – у него астма бронхиальная и сахарный диабет. На работу никак не может устроиться. Раньше охранником работал, но выпивал, его на учет поставили, и теперь ему врач не подписывает лицензию, чтобы охранником можно было работать.
_______________________________
А младший… Он у меня родился - 5 килограммов веса. Я его переходила, очень трудные роды были, его клещами тащили. Родовая травма. До третьего класса он вроде нормальный был, а с третьего класса начал плохо учиться, невнимательный стал, отставать от сверстников начал. Захочет – встанет и уйдет с урока. В конце концов пришлось его поставить на учет в психдиспансер. Но ни инвалидности не дали, ничего. В армию когда призывать было пора – его тоже проверили, в больнице лежал месяц где-то. И тоже инвалидность не дали. Но сказали, что в армию не пойдет, нельзя. Он у вас, говорят, отсталый, но не психический, а просто нервный. Поэтому лекарства не дадим и инвалидность не дадим. Ну и вот он вырос у меня, сейчас поет песни на Больших Исадах. В конце концов он шизофреником стал._______________________________
Сейчас старший, вроде, нашел работу на 8 тысяч. Но тоже не по трудовой книжке. По трудовой не может устроиться. Пришлось к частнику наняться охранником. Младший песни поет - для себя зарабатывает. Я их обеспечиваю. Приходится, а как же.
_______________________________
Раньше жизнь полегче была. Пенсия у меня 9 тысяч и прибавка по инвалидности немного. 50 % мне положены льготы за коммуналку, но не дают, потому что я задолжала за газ, за свет, за всё. А чем я буду платить? Кормить приходится, два сына больных на руках, не понимает этого никто. Я уже даже к Путину обращалась, в Москву писала. Оттуда отговорки. А здесь руками отмахиваются, мол, иди, нам нечем тебе помочь. Я уже здесь ходила к депутатам: говорю, помогите, у меня отопления нету. У нас квартира в Николаевке, село такое, в четырехэтажном старом доме на первом этаже. Там сырость, отопления нет, приходится обогревателем греться._______________________________
Ну вот приходится ездить. 36 километров отсюда. Не каждый день, нет, где-то в неделю 2-3 раза я сюда приезжаю. Если не болею. Других подработок нет, я раньше торговала немножко. Теперь на работу никуда не берут. Вы старая, говорят, вы старая, вы больная, вы инвалидка._______________________________
Хорошо, что на пенсию успела выйти. А как будут остальные - не знаю даже. Как бы я сейчас жила, если бы не пенсия? Просто не представляю. Вот если бы голос мой не помог мне, пришлось бы от голода умирать, наверное. Если бы не люди добрые. Жалеючи, что ли, они ко мне идут? Как считаете? Или действительно восхищаются моим талантом? Некоторые говорят «спасибо, талант у вас хороший, хорошо поете», говорят «вам не здесь сидеть, вам в оперетту куда-нибудь». А куда я пойду? В хор – мне там платить что ли будут? Просто бесплатно буду ездить мотаться везде? У меня времени нет, у меня два сына на руках.
_______________________________
Сколько подают? На жизнь хватает. Ну как на жизнь... Продукты купить. Кормить-то их надо, сигареты покупать, курят они оба. Бросить? Да какой там. Сын у меня, который шизофреник, он же псих нервный, постоянно кидается на меня, иногда нет-нет - и побьет. Всякое бывает. Второй заступаться начинает – этот начинает за ножи хвататься.
_______________________________
Лечить надо, да. Его теперь кладут в больницу. По суду, принудительно, раз сам не хочет. Вот скоро положат – может полегче будет. Все равно, конечно, мне придется таскать ему и кушать туда, и также сигареты, а куда деваться.
_______________________________
А как другие бабушки на лавочке сидят - я не смогу так, я просто с ума сойду, если буду сидеть сплетничать. Я не люблю это. Я люблю людей видеть, себя, как говорится, показать. И петь люблю ужасно.
В молодости да, часто пела. Но не на сцене. Под инструмент не могу, не умею петь. Еще когда училась на парикмахера, девчата меня на новый год в клуб позвали, а там красота, ансамбль играет. И девчата говорят: «давай, давай, ты так хорошо поешь». Это я все время, когда обеденный перерыв, им пела. И вот они мне: «давай спой, давай спой». Поставили на сцену. Я говорю - я не умею, а ансамбль: «ну мы вам подыграем, не беспокойтесь». Я первый куплет спела, а больше не могу, не получается ничего. Мне так стыдно стало, я с позором прям убежала. Так вот все и закончилось, больше я не пела песни.
_______________________________
Замуж вышла - 18 лет мне было. Сына поздно родила. Ну не так уж поздно, но в 19 лет, а 26-27 мне было, когда второй раз вышла замуж. Он начал другую женщину приводить домой. С годовалым дитем меня бросил. Говорит: «я подаю на развод, я ухожу от тебя». Я со слезами. Ну а что теперь делать, горю слезами не поможешь. Разошлись. И вот я растила сыновей одна. Спасибо, тогда были еще мать и отец живы, они мне помогали, и я тогда работала. В три смены работать приходилось, но я ни в чем не нуждалась, я, наоборот, даже людям помогала. Брату помогала, брат победнее жил, угощала его всегда. Всегда у меня деньги были, я бедно не жила. И не думала никогда, что вот так вот я докачусь до такой жизни.
_______________________________
Родители мне квартиру оставили свою, трехкомнатную. Мы ее потом продали. В Николаевку переехали. Село, конечно, но зато тишина, покой, чистый воздух. Хорошо, хоть и далеко. Билеты дорогие, 70 рублей маршрутка. А еще если сына вожу с собой – он то «погулять хочу», то еще что-то. Вот надо зарабатывать на все. Кушать надо, кормить их. Где окорочка куплю пожарю, где курочку возьму дешевую – супчик сварю. Косточки мясные беру по 50 рублей килограмм. Меня уже все знают на рынке._______________________________
Так, конечно, чтобы мне всех прокормить – это тысяч 20 надо на целый месяц. Еще сигареты эти. А если с проездом – то больше, тысяч 25. Ну а что, моей пенсии разве хватит на них? Тем более, когда сын старший здоровый был, он кредитов понабрал – теперь вот никак не расплачусь. И за свет должна, за газ должна. В кредит что брали? Мы обогреватель покупали. У нас горячей воды нет, а старый обогреватель сломался, пришлось взять. И еще долг тогда был за коммуналку – я с кредита его погасила. Потом долг опять накопился. А я потом в больницу еще попала, в реанимацию. Инвалидность дали. Эту болезнь нельзя, конечно, громогласно говорить. Это болезнь секретная, я вам тихонечко могу сказать, только не говорите никому._______________________________
Я всегда работала, всю жизнь. Когда дети маленькие были - я то нянечкой работала, то уборщицей, подрабатывать надо было. Все работы хороши, чего их стесняться-то?_______________________________
Милиция иногда гоняет. Говорят, арестуем. Записывают мое имя-отчество. Предупреждения выносят. Фотографируют, как будто какую-то преступницу. Как-то уводили, три часа держали в отделении. Если они про меня теперь прочитают – они меня точно отсюда выгонят. Сто процентов. В следующий раз придете – а меня не будет. Они меня обязательно прогонят. Это я тихонечко тут сижу, пока они не видят. А увидят – я сразу бегом, бегом. Вот я чего боюсь.Автор материала - Галина Савичева
