Когда полторы недели назад вокруг Разночиновского детдома начал разгораться скандал с неприятным душком, редакция «Пункта-А» намеренно решила абстрагироваться от ситуации. Не имея достоверной информации о происходящем (а получить такую информацию в условиях зашкаливающих эмоций было попросту нереально) мы могли ненароком навредить самим воспитанникам злополучного детдома. Также не хотелось делать себе дешевый пиар на чужих страданиях.
Впрочем, так поступили далеко не все издания: За прошедшие с тех пор дни о Разночиновских инвалидах и их воспитателях было написано очень много. Даже чересчур. И, как показала проверка прокуратуры (а мы все-таки склонны верить прокуратуре), очень многое из написанного оказалось преувеличением. Либо вовсе неправдой.
«Пункт-А» представляет вниманию читателей один из наиболее объективных и взвешенных материалов, посвященных разночиновскому скандалу. Насколько нам известно, автор лично присутствовала на рейде в детский дом, который был организован областным минсоцтруда.
ДОМ У РАЗБИТОЙ ДОРОГИ
Автор текста: Татьяна Михайлова. Источник: «АиФ-Астрахань»
В конце позапрошлой недели разгорелся скандал, связанный с Разночиновским домом-интернатом для умственно отсталых детей. Начался он с заявления в прокуратуру, которое написала мать семи приемных детей-инвалидов Вера Дробинская. По ее словам, на сельском кладбище умерших воспитанников учреждения хоронят как придется, без оградок и крестов, а то и просто в братских могилах. Но то, что тема эта обращена в первую очередь к живым, подтвердили поддержавшие Веру Олеговну волонтеры, которые ездят в дом-интернат на протяжении нескольких лет. Им круг проблем тоже видится гораздо шире.
«Я не воюю с персоналом детского дома!»
Мы пришли в гости к Вере Олеговне, и у порога нас встретил Мишка, 11-летний активный парень: он ходит, общается с нами, берет за руку и показывает дом. Дробинская взяла его пять лет назад из Разночиновского интерната. «Хотите, я вам покажу, каким был Миша, когда я его увидела впервые?» — она включает запись. Мы видим 6-летнего мальчика, который лежит в палате для самых тяжелых неходячих детей. От пояса и до шеи он крепко завернут в пеленку, как недельный младенец. На голове — царапины и ушибы: связанный ребенок бился от бессилия о стену. Все Мишкины руки покрыты болячками.
Вера Олеговна забрала мальчика домой, сейчас они оба вспоминают эти времена как страшный сон. Оттуда родом и ее неиссякаемые претензии к содержанию воспитанников в этом детском доме. Дробинская — частый гость в прокуратуре, постоянно пишет заявления.
«Я не воюю с персоналом детского дома. Просто не могу понять, как 250 детей с тяжелейшими медицинскими диагнозами могут находиться вдали от больниц. Никто не считает нужным вызывать им «скорую», когда состояние ребят ухудшается», — делится собеседница.
Вера Дробинская и ее приемные дети
Волонтеры возмущены
Сотрудники интерната к претензиям «сумасшедшей мамаши» уже привыкли, а недовольство волонтеров, часто навещающих воспитанников, стало для них неожиданностью. «До последнего момента я раздумывала, стоит ли начинать разбирательства, — рассказывает волонтер Ольга Лазарева. — С одной стороны, понятно, перемены в интернате давно назрели, с другой — хочется иметь возможность общаться с ребятами. Если сейчас все пошумят и утихнут, то нас перестанут пускать в интернат». Интересы воспитанников готовы защищать несколько десятков волонтеров.
Что же так волнует гостей интерната и людей по всей стране, которые решили взять шефство над детьми-инвалидами? Шеф Галина из Томска долгое время отправляла мальчику Васе игрушки и сладости, она начала помогать ребенку в 2008 году. А не так давно она увидела в интернет-блоге Веры Дробинской фотографию с кладбища, где на табличке с именем ее подшефного стоит дата смерти — 2007 год. Получается, что Галина заботилась о мальчике, которого несколько лет не было в живых. Вопросов у волонтеров очень много.
«Я была поражена тотальным контролем, которому подвергаются волонтеры во время визитов, — рассказывает московский шеф Оксана Дучевич, недавно навещавшая своих подопечных. — Следили за каждым нашим шагом, не давая остаться с детьми ни на секунду наедине. Я регулярно пишу письма 12-летней девочке, а также 22-летней девушке, которые являются неграмотными и самостоятельно на письма ответить не могут, поэтому при посещении дет.ского дома хотелось пообщаться с ними лично. Возникает вопрос: чего боятся сотрудники интерната, что такого важного и опасного для них могут сказать дети? Кроме того, во время посещения моя подшефная пожаловалась на то, что у нее болят зубы. Много раз она сообщала об этом и персоналу детского дома. Мы вместе с еще одним волонтером подняли этот вопрос перед директором, нас интересовало, возможно ли, чтобы мы на свои деньги вылечили девушке зубы. Директор дала на это свое согласие, рассказав о том, что такая проблема с зубами есть у детей».
Интернат имеет значение
Стоит рассказать и о детях, которые сейчас уже не живут в Разночиновском доме-интернате. История «слепой девочки Кристины из Разночиновки» была два года назад довольно громкой. Как-то раз истощенную девочку, которая лежала на полу в детском доме, увидели волонтеры. «О том, что девочка говорит или ходит, не было и речи, — вспоминает Ольга Канивец, именно она тогда организовала помощь. — Кристину кормили через капельницу поддерживающим раствором. Мы привезли ее в Москву. К Кристине приходили волонтеры — играть, общаться, привозили игрушки для слепых детей, к ней ездили дефектолог, психолог, массажист». Сейчас девочка не только ходит, но и разговаривает, даже поет. В Разночиновку она больше не вернулась, было принято решение перевести Кристину в детдом в Сергиевом Посаде Московской области.
В 2009 году началась история спасения еще одной полуслепой воспитанницы интерната — Олеси. Волонтеры вывезли ее в Москву на консультацию к специалистам, потом она ездила на реабилитацию каждые полгода. И, наконец, тоже была переведена в Сергиев Посад. Сейчас девочка прошла дошкольную программу, занимается с педагогами, а в выходные дни с удовольствием ходит в гости к крестной маме и своему московскому шефу.
Под контролем
Проверки в доме-интернате по заявлениям волонтеров сейчас проводят следственный комитет и прокуратура Астраханской области. Правоохранительные органы выясняют, присутствуют ли в действиях персонала нарушения, предусмотренные статьей 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями). «Уже установлено, что за последние 10 лет в указанном детском учреждении в результате различных заболеваний скончались 34 ребенка, — рассказывает старший помощник руководителя следственного управления СКР по Астраханской области Анна Коняева. — Сейчас следователи изъяли всю медицинскую документацию по каждому умершему ребенку. Кроме того, назначены комплексные медицинские исследования, которые должны показать, насколько обоснованным было помещение детей в дом-интернат. Будут проверены адекватность лечения умерших детей и причины их смерти. Исследуются условия содержания детей, в том числе проверяются факты применения к ним физического насилия. Проверяется процедура выделения и расходования денежных средств на нужды учреждения и на каждого ребенка в отдельности».
Следователи отмечают, что в Астраханской области администрация подобных учреждений не информирует правоохранительные органы о фактах смерти своих подопечных. А это не позволяет регистрировать такие сообщения в установленном уголовно-процессуальном порядке.
Мнение министерства
Представители регионального министерства социального развития и труда в понедельник встретились с волонтерами прямо в доме-интернате и ответили на вопросы. Они объяснили, что претензии волонтеров о том, что им не дают общаться с детьми наедине, беспочвенны. По словам чиновников, в соответствии с законом воспитанники интерната могут разговаривать с посторонними людьми только в присутствии опекуна, то есть директора дома-интерната. В целом работники министерства позитивно отзывались о сотрудниках детского дома.
«Скрывать нам нечего»
Директор Разночиновского детского дома-интерната для умственно отсталых детей Валентина Уразалиева уверена, что коллектив учреждения очень хорошо выполняет свою работу уже не первый десяток лет. «У истоков этого детского дома стояли мои родители, я сама отдала всю свою жизнь детям и считаю претензии к персоналу беспочвенными, — сообщила она. — Медицинские экспертизы детей после смерти у нас проходят в установленном порядке. Кресты на детских могилах на кладбище мы обновляем по мере возможности. А то, что там много бугорков без крестов и оград, можно объяснить хотя бы тем, что погост существует с 1963 года, а я в Разночиновском детском доме-интернате не первый директор. У нас регулярно бывают проверки, иногда несколько раз в год. Проверяют самые разные структуры, в том числе и прокуратура, скрывать нам нечего».
Комментарии «Пункта-А»
P.s.:
Уже через несколько дней прокуратура отчиталась, что большинство претензий г-жи Дробинской к детдому не подтвердились.
Примечательно, что на этом интернет-общественность не успокоилась. Есть старая голливудская байка о том, что для артиста плохая примета – сниматься в одном фильме с детьми или собаками: и те и другие, что касается симпатии зрителей, могут дать фору любому профессиональному актеру. Видимо, этот «закон» работает не только в Голливуде. «Разночиновский» скандал показал, что тема детей (и уж тем более детских страданий) способна мигом взлететь в рейтингах федеральных новостных лент и привлечь массу эмоциональных читателей.
К сожалению, детям от этой шумихи только хуже. А лучше – тем, кто пишет про скандал материалы ради рейтинга. Тут, к сожалению, особенно «отличились» федеральные СМИ и некоторые астраханские интернет-деятели.
P.p.s.:
А теперь о смешном. Как говорил Гегель, история повторяется дважды: как трагедия и как фарс. Ну так разночиновская история от повторений и пересказов, обрастающих вымыслами и домыслами, быстро переросла в стадию измывательства над правдой.
Если вспомнить хорошенько, то скандал начался с заявления в прокуратуру от многодетной матери Веры Дробинской. Именно по мотивам этого заявления федеральные издания отписали жестокие «репортажи из освенцима», повествующие о «зверствах» персонала детдома. Ну а дальше началось самое интересное: когда выяснилось, что в заявлении далеко не все является правдой, общественность начала искать виноватых. И нашла. А как не найти, если мы живем в век информационного общества, читаем ВикиЛикс и ждем столкновения Земли с планетой Нибиру в 2012 году?
Самой «очевидной» версией происходящего был назначен заговор: мол, некий «черный инвестор» проплатил огромные суммы газетам для того, чтобы очернить детдом и добиться его расформирования. Предполагаются даже цели подобного злодеяния – рейдерский захват территории и здания детдома дабы построить на этом месте турбазу. Впрочем. Есть и более экзотические предположения – якобы прямо под разночиновским детдомом найдена нефть, и сверхдорогая кампания по дискредитации директора детдома В. Уразалиевой (а федеральные СМИ дешево не берут) проплачена с нефтяным размахом. В доказательство сторонники версии заговора приводят фразы вроде «ну там правда хорошее здание с отельными коммуникациями», «там отличный пляж и места красивые» и «ну это же очевидно!»...
Впрочем, если бы «черный рейдер» действительно существовал, то он наверняка действовал гораздо спокойнее: просто добился бы упразднения учреждения через взятку какому-нибудь чиновнику. А общественность об этом попросту не узнала.
