Будущий год будет богат на выборные события, и кое-кто начинает готовиться к этому уже сейчас. Похоже, в связи с этим нас ждет еще одна громкая антикоррупционная кампания. Сегодня с начдепартамента экономической безопасности МВД РФ Юрий Шалаков заявил что недопущение взяточников в Госдуму станет главной задачей для правоохранительных органов на ближайший год. Впрочем, пока мало кто понимает, каким образом сие будет осуществляться.
В частности, высокопоставленный милиционер сказал корреспонденту ИТАР-ТАСС:
– Для нас важнейшая задача в следующем году – обеспечить безопасность проведения выборов в Государственную думу. Уже сейчас нужно приступить к реализации комплекса мероприятий по недопущению проникновения в парламент коррупционеров.
Раскрывать детали того, как именно будет выглядеть кордон против коррупционеров, представитель МВД не стал. Это и стало главным предметом обсуждения не только среди депутатского корпуса, но и повлекло ряд комментариев от коллег г-на Шалакова по силовому блоку. Так, председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов сказал одному интернет-изданию:
– Реально воспрепятствовать этому очень сложно, поскольку доказать коррумпированность вообще проблематично. С одной стороны, доказательством того, что политик нечист на руку, служит имеющаяся у него незакрытая судимость за взяточничество. Но в таком случае он и так не вправе участвовать в выборах.
Некоторые собеседники «Пункта» также отметили неоднозначность такого понятия, как «подозрение в коррумпированности». Один из депутатов астраханской Гордумы (пожелавший остаться инкогнито) красочно пояснил «П-А»:
– Коррумпированность – как беременность, или есть или нет. Если человек подвергается подозрениям, то в такой ситуации уже не просто в Думу не пускают – на него дело заводят! Плюс, презумпция невиновности: человек чист вплоть до той секунды, пока суд (в нескольких инстанциях!) не скажет, что он коррупционер. Кто-то может возразить, что понятие депутатской неприкосновенности позволяет преступным элементам спрятаться за статусом народного избранника. Уверяю вас, эта ситуация уже давно в прошлом. И недавние неприятные события с одним из депутатов Астраханской областной Думы это доказывают: человек думал, что обладает неприкосновенным статусом и заскандалил на митинге с инспектором ГИБДД. А тут неожиданно выяснилось, что неприкосновенность у него не такая уж и непробиваемая. Результат – статья, крупный штраф. А ведь можно было вести себя скромнее...
Кстати, вопрос дальнейшего сокращения списка персон, защищенных от юридического преследования, недавно вновь поднял глава Следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин. Он заявил:
– Наша принципиальная позиция о равенстве всех перед законом остается неизменной. Мы предлагаем последовательно сократить перечень лиц, обладающих особым правовым статусом.
До этого момента реальных механизмов осуществления плана «Дума сплошь из честных депутатов» вряд ли появится.
Комментарий «Пункта»:
«Мэр ищет себе супругу для создания отношений и прочих торгово-развлекательных центров». Такую шутку недавно выдали в эфир резиденты Comedy. Шутка, как говорится, зашла: с примерами подобного рода ситуаций знакомы жители многих городов, начиная с Первопрестольной времен мэрства Лужкова. Так почему повышенный процент талантливых бизнес-леди среди столь неожиданной прослойки населения, как супруги чиновников, не вызывает повышенного интереса со стороны, например, прокуратуры?
Как показывает практика, механизмов проверки конфликта интересов у нас нет. Неожиданно разбогатевшая жена\бабушка\тетя – это не диагноз, а симптом. Подозрение не имеет силы доказательства. Как же тогда изгонять из думы нечистых на руку парламентариев? Ссылаться на полученные представителями правоохранительных органов оперативные справки? Но оперативная информация не является основой для принятия правовых решений, например, отказа в регистрации кандидата на выборах.
Единственное, что может сделать МВД в данной ситуации – информировать партии о подозрительном прошлом выдвигаемых ими кандидатов, а также доводить эту информацию до избирателей. Или милицонеры могут сообщать о своих подозрениях, давая информационные утечки через СМИ. Но пойдут ли сами СМИ на обнародование таких данных, зная, что чиновник подаст на них в суд за нанесение ущерба деловой репутации и, скорее всего, выиграет процесс?
