Начало 2022 года для всех без исключения стало рубежом новой эры после долгого ковидного анабиоза. Перезагрузка не обошла и искусство. Какие изменения претерпел репертуар Астраханского театра оперы и балета, на что руководство культурного исполина идет для сохранения зрителя, и с чем театралы ворвутся в новый сезон, мы узнали у директора Астраханского театра оперы и балета Натальи Шаговой. Тем более что повод есть - 3 сентября она отметит пять лет в должности руководителя театра.
Наталья Викторовна, поздравляем вас с очередным успешным окончанием сезона! Сложный был год?
- Спасибо. Для меня этот год стал глотком воздуха после всех ковидных обстоятельств. Тех, что мешали развиваться и держали нас в постоянном контроле над эпидситуацией. В пандемию мы должны были: не навредить зрителю, сохранить труппу, продолжить развивать театр, ставить спектакли, не потерять репертуар, оставаться на плаву, быть интересным и значимым объектом культуры не только в Астрахани, но и в других регионах. А трудности лишь сплотили коллектив, позволили поднять в нем патриотический дух. Все объединились, чтобы не потерять то положение, которое театр заработал за 10 лет.
В 2022 году мы выдохнули и поняли, что вот теперь все будет хорошо!
Не хочется уходить в политику, но и проигнорировать ее будет не совсем правильно. Учитывая сотрудничество с другими странами и нынешнее положение дел, повлияли ли события 24 февраля на деятельность театра? Ведь в коллективе астраханского храма Мельпомены есть и зарубежные исполнители…
- Все договоренности с иностранными театрами и исполнителями остались. Мы просто отложили их на неопределенный срок. Мы по-прежнему поддерживаем контакты с нашими коллегами из Англии, Германии, Италии, Франции, Китая, ОАЭ.
Гастролей сейчас нет, мы не ведем переговоров, но понимаем, что и просторы нашей страны огромны. Ведь о нас еще не знает вся Россия. Недавно мы съездили в Уфу, к нам приезжали артисты из Екатеринбурга, Казахстана и Минского театра. На следующий год планируется ответный визит в Екатеринбург, хотим еще и в Москву съездить с премьерой «Риголетто». Мы также плотно сотрудничаем с Сочи. Коллектив загружен настолько, что порой не остается времени реализовать все проекты.
Эпизод из постановки «Риголетто»
То есть мы ничего не потеряли? Где родился, там и пригодился? (улыбаясь)
- Потеряли, но не мы) События, связанные с началом спецоперации, действительно никак на нас не отразились. Мы стали поддерживать наших коллег из Донецка и Луганска, принимать их на нашей площадке.
Без гастролей мы вышли на показатели допандемийного 2019 года. Какие бы распри ни были, за счет культуры и наших русских композиторов мы можем доказать свою самобытность, состоятельность и определение в нынешнем мире.
Мы все равно расширяем публику, вне зависимости иностранная она или нет. В принципе бОльшая часть зрителей в другой стране – наши бывшие соотечественники, которые скучают по нашему творчеству. Как ни крути, у русского человека заложена потребность к классическому искусству.
Культура – вне политики…Вы сказали, что у театралов «забит» график, он буквально ломится от проектов. Значит, есть спрос?
- Очень большой. Зрителей стало больше еще и благодаря «Пушкинской карте». Нам приходится отрабатывать и близлежащие районы, чтобы показывать там спектакли. Спрос есть и летом, несмотря на то, что мы уходим в заслуженный отпуск.
Пушкинская карта - это государственная программа приобщения молодежи к культуре. Иными словами, это виртуальная карта Почта Банка, на счет которой сразу начисляются деньги. В этом году это 5000 рублей. Потратить их можно только на мероприятия, одобренные министерством культуры. Счет карты будет пополняться ежегодно. Участие в программе могут принять те, кому от 14 до 22 лет.
А проектов у нас действительно много. По указу президента, по случаю празднования юбилейной даты Петра I, готовится премьера. Ее пока не называем. Но скрещиваем пальцы и надеемся, что грант президентских инициатив нас поддержит. Как и получилось с проектом «Русские оперы в Астраханском кремле». Кстати, театр оперы и балета был единственным в регионе, кто выиграл этот грант в большой сумме.
В этом году отказались от ArtPro – это уникальный проект с ГИТИСом, когда группа молодых студентов художественно-постановочной группы приезжает и ставит на нашей сцене под кураторством мэтров полноценный спектакль. Так мы поставили «Ревизор», «Свадьба Фигаро» и «Мальчика у Христа на елке».
Давайте остановимся на последнем. Много слышали про эту постановку и, честно говоря, только самое положительное. В ней участвовали дети. Теперь в театре оперы и балета работают юные астраханцы? (улыбаясь)
- Детский труд не может существовать как таковой, они у нас не трудятся. Они развиваются. Это часть кружка, в который ребята ходят для развития своей творческой деятельности.
Инклюзивные дети тоже?
- Помимо нашей основной деятельности (концерты и спектакли), у нас есть еще и социальная. Определенные спектакли, проекты, которые абсолютно бесплатны для определенных социальных групп.
Помимо бесплатной социальной деятельности, мы развиваем детское творчество. Вы наверняка знаете о проекте «Каникулы в театре», с него мы и начинали. Это абсолютно коммерческий проект, целью которого было занять детей и освободить родителей от хлопот во время каникул. Расчет был материально-технический. Но в итоге это вылилось в огромный социально-культурный проект. Дети проявляли такие творческие навыки, что мы оставляли их у себя для дальнейшего развития и приглашали их в студию «Вверх». Так сформировалась детская труппа, которая участвует на сцене в репертуарных спектаклях. Здесь идет и профориентация – дети понимают, кем хотят стать (не только актерами или музыкантами), знакомятся с нашими цехами и техпроцессом спектакля.
Эпизод из постановки «Мальчик у Христа на елке»
В рамках детско-творческой темы мы подумали, что может быть наших талантливых детей стоит приблизить к оборотной стороне жизни, показать, какие еще дети существуют в этом мире. Тогда и родились инклюзивные проекты. Мы начали приглашать интернаты, слабослышащих и плоховидящих детей. Так в ребятах пробуждаются чувства сопереживания и поддержки. Впоследствии зародились инклюзивно-иммерсивные спектакли «Маленький принц» и «Мечта – это просто».
Инклюзия – процесс реального включения людей с инвалидностью в активную общественную жизнь.
Как зрители отнеслись к идее создания в астраханском храме музыки детского творчества?
- Скажу так: основному зрителю данный проект не мешает. Наоборот, помогает воспитывать нового зрителя в лице родителей наших детей. Ребенок приходит домой, начинает вести с родителем диалог, возникает культурный барьер. Не понимая, о чем идет речь, взрослые приходят в театр и обогащаются. Все-таки академическое искусство поднимает эмоциональное развитие на уровень, ты начинаешь общаться на другом языке.
Есть ли в планах постановка еще одного инклюзивного спектакля?
- Да. Делая эту работу, мы привлекли к себе интерес фондов. В прошлом году нас поддержал фонд «Культурный мост», в этом – сам Росконцерт. Мы подали заявку на 2023-й год, но пока не определились, какой спектакль будем показывать. Выбирая тему, мы понимаем, что она должна нести в себе волшебство для ребенка.
С кем сложнее работать – со взрослыми или детьми?
- Со всеми (смеясь). Но изначально в театре все были против детских проектов.
Почему? Возиться не хотели?
- Потому что на это нужно время. Все действительно заняты основной деятельностью. Театр – это же не только 1,5-2 часа выступления на сцене. Это подготовка, репетиции, разводка, изучение материала. Люди работают по 12 часов. Вытащить их из этого жесткого графика и дать им еще заниматься с детьми…В общем было тяжко, но это был определенный вызов для них. И только азарт опытных исполнителей помог поставить эксперимент.
Каждый из этого опыта получил свое. Дети - огромный опыт, а артисты – бесконечное чувство благодарности.
Нет ли в планах приобщить детей еще и к балету?
- Очень хочется. Мы хотим повернуть интерес современной молодежи к балету. Что-то подобное мы уже делали. Это был баттл между современной хореографией и балетом – ставили в рамках Каспийского форума при Константине Уральском. Прошло, кстати, на ура.
В данный момент работа по привлечению детей ведется колледжем искусств - это дополнительные курсы перед поступлением. Я же вижу, что можно создать некий проект для непрофессионального знакомства детей с балетом.
Но в данном случае нужны идеологи. Если в оперной труппе нашелся отзыв среди молодых специалистов, в балете инициаторов не так много. Но, наверное, оставим эту идею для следующего года. Тем более благодаря вашему комментарию, думаю, мы вернемся к этому вопросу).
Детские постановки, современный балет…такое ощущение, что вы пытаетесь омолодить публику театра
- И не только. Мы хотим не остаться без зрителя лет через 10. Потому что популяризации нашего искусства вне театра нет. Мир стал цифровым, основанным на гаджетах. Любое академическое искусство прибегает к новому маркетингу, чтобы сохранить зрителя. И это нормально.
Изначальная причина работы с детьми была такая: мы теряем зрителя. Этот вопрос поднимался на больших саммитах и совещаниях федерального органа культуры, где все говорили, что нужно что-то делать – ну, не идет молодежь.
Это тенденция страны или нашего региона?
- Всей страны. Но спасать ситуацию с возрастом 2000 года рождения уже поздно. Их надо как-то затягивать силком. Что и было сделано – появилась «Пушкинская карта». Театры пытаются заложить в воспитание детей то, что перестали закладывать в 90-ые, когда произошла перестройка. Вот, сейчас нужно заново начинать воспитывать своих детей и приближать их к нашим русским традициям: посещать театр, знать дресс-код, театральный этикет. У нас даже есть курс по этикету. Мы продаем абонемент «Необычные уроки в театре» школам в начальных классах. И педагогам это очень нравится. Это ведь светское образование ребенка.
Что конкретно ребята узнают из этих курсов?
- Как обращаться друг с другом, женским полом, приветствовать взрослых, вести себя в зале, когда нужно аплодировать, а когда промолчать и т.д. Знаете, по поведению на новогодних спектаклях всегда видно, кто ходит на занятия, а кому все-таки нужно их посетить).
3 сентября исполняется пять лет как вы возглавили Астраханский театр оперы и балета. Насколько сложно быть руководителем такого большого культурного объекта?
- Сложно существовать в этой массе разговоров, споров, которые всегда веют вокруг театральной жизни. Но се ля ви. И такова специфика моей работы. Вначале было сложно не реагировать на это, потом привыкаешь. Помню, как Константин Семенович Уральский сказал мне: «Деточка моя, ты еще не прошла все стадии интриг Большого театра, даже еще не знаешь, что это такое». А потом все-таки узнала. И потихоньку начала адаптироваться к этой ситуации. Я благодарна каждому опыту, который я пережила в театре. И каждому человеку, с которым пришлось работать.
Вообще мне по жизни везет входить в очень честные, дружеские и искренние команды. В данном случае это та, что была сформирована Валерием Ворониным до моего прихода. Я пришла в готовый уникальный творческий коллектив, который продолжает самореализовываться и совершенствоваться абсолютно без моего участия. У них есть амбициозный руководитель, который никогда не позволит уронить творчество театра. Мной добавилось, наверное, каких-то инструментов социального продвижения и обозначения значимости нашего театра на федеральном уровне.
Задач перед театром стоит очень много. И порой не все с ними согласны. Но нам с Валерием Владимировичем удается убедить людей, что стоит пробовать. И когда результат превосходит ожидания, все довольны и счастливы.
На вид вы хрупкая женщина, с присущей всем представительницам слабого пола эмоциональностью. Как справляетесь с сотнями творческих людей?
- Знаете, я стараюсь быть сильной. Но иногда мой соратник – Валерий Воронин – позволяет быть слабой женщиной. Он может взять на себя момент урегулирования некоторых вопросов в творческом коллективе. Его репутация среди театрального состава непоколебима. У нас состоялся хороший тандем.
И все же директор в театре должен быть всем или двоевластие имеет место?
- Мы всегда прислушиваемся друг к другу. И поверьте, так красиво обрисовав ситуацию, у нас с худруком тоже бывают конфликты. Но когда есть здравый диалог, получается слаженный дуэт.
За пять лет работы руководителем театра не было желания сказать: «Я устал, я ухожу»?
- Придя без опыта театральной деятельности из совершенно другой структуры и никогда близко не сталкиваясь со всеми тонкостями этого «завода», я чувствовала давление неимоверной ответственности. Но я попыталась показать людям, чем могу быть полезна. Используя свой опыт управленца, вывела театр на значимые показатели. Мы реализовали проекты, до которых не доходили руки, и реализовать которые мешали финансовые затруднения.
Мне кажется, я была небольшим глотком совершенно другого воздуха. Во многих интервью я говорила, что мы пришли к выгодному соглашению с творческим руководством. Все, что за гранью дверей в партер, - это непоколебимая основа академического искусства. Никаких экспериментов мы там не проводим. Все, что за пределами партера, – это некая экспериментальная площадка для привлечения современного зрителя. И пока мы не пересекаем эти границы, в театре все хорошо.
Себе самой я ставлю задачу не перестараться, не перешагнуть грань уважения к тому, что было сделано до меня. Поэтому для нас так важно не потерять, удержать и развивать все созданные ранее проекты. Нужно продолжать поддерживать мнение, что театр оперы и балета – флагман культуры Астраханской области, на основе которого могут строиться очень важные для региона связи.
Театралы ушли на заслуженный отдых, до конца лета постановок не будет. С каким проектом ворветесь в новый сезон?
- С «Хованщиной» однозначно. Это будет уникальное действие. И самое значимое для меня, что режиссер этой постановки – Константин Балакин. Человек, который стоял у основ создания этого проекта. Все полюбившиеся спектакли «Русских опер в Кремле» – это его творение.
Кстати, на «Хованщину» в бархатный сезон все билеты уже распроданы – их расхватали туристы.
Можно ли сказать, что за 5 лет зрителей стало больше в театре?
- Статистика показывает, что зрителя стало больше. Даже до появления «Пушкинской карты». Лично я боялась потерять зал в пандемию. В тот момент, когда мы выпустили спектакли в Ютуб, и астраханец подумал, что можно смотреть их в интернете. Вот тут забили тревогу директоры всех крупных российских театров. Мы понимаем, что воспитанный зритель знает разницу, он всегда придет. Но так боялись, что у нас отнимут возможность привлечь нового. Как только появился шанс хотя бы с каким-то количеством людей открывать залы, мы им воспользовались. Работали в минус все равно, но для актера важно знать, что у него есть прямой контакт со зрителем.
Фото: Ника Дамакина/ПУНКТ-А
И напоследок. Астрахань – культурная или рыбная столица?)
- Не люблю, когда Астрахань считают рыбной столицей. Она культурная. Поэтому мы открыли пространство «Аркадия», чтобы напоминать о творческих истоках Астраханской области. Хочется доказать, что к нам едут не только на рыбалку, что театр – центр притяжения семейного отдыха. Мужчинам - рыбалка, а женщинам и детям – культурный досуг.
Спасибо, Наталья Викторовна, за интересное и живое общение. И удачи в новом сезоне!
