Чем вредит «новостное нормотворчество»?

Почему депутаты зачастую пишут законы не «на века», а реагируя на заголовки передовиц? И к чему это приводит? Похоже ситуация, когда народные избранники сочиняют кипы законопроектов, опираясь на сиюминутную конъюнктуру, утомила даже Кремль.

Законотворец, притормози! О том, что нынешнему – шестому – созыву Государственной Думы России оппозиция придумала обидное (но весьма меткое) прозвище «взбесившийся принтер», наверное, не слышал только ленивый. Действительно, парламентарии создали промеж собой на редкость «творческий» союз, который по продуктивности даст фору едва ли не целой типографской артели. Притом шокирующие инициативы «запретить еще что-нибудь» (вроде недавней идеи В.Жириновского избавить русский язык от буквы «Ы») будоражат СМИ едва не ежедневно. А в народе уже пошли анекдоты в духе: «Депутат не смог придумать, что еще можно запретить и просто пнул кота».
Однако новостью последних дней стало высказывание помощника президента РФ по правовым вопросам Ларисы Брычевой, которая во время лекции в Госдуме неожиданно строго отчитала депутатов «за стахановские темпы законотворчества». И даже назвала качество отечественных законов «близким к катастрофе». По мнению Брычевой, это следствие сиюминутного реагирования на повседневные события. В качестве примера она привела 200 поправок в Кодекс об административных правонарушениях, внесенных только лишь за последнюю сессию Госдумы (то есть за осень-зиму) и рекомендовала думцам «притормозить».

Нынешняя Госдума действительно трудится ударными темпами: с декабря-2011 – чуть более чем за два года – народные избранники рассмотрели около 2900 законопроектов. Из них 800 были претворены в букву закона. Рекордной стала весенняя сессия 2013 года: 936 проектов и 261 закон.
Стимул – реакция Впрочем, аналитики отмечают, что в предыдущих созывах бывали рекорды покруче. Так, за двухлетку 2009-2011 года (соответственно, это вторая половина работы предыдущего созыва) депутаты успели рассмотреть те же 2900 проектов. А приняли из них даже больше – 1104 закона. Но тогда Кремль ни коим образом Думу не одергивал.

Так что же вдруг случилось?

Вполне вероятно, что Кремль не устроил вал законов эпатажного свойства (например, та же буква «Ы») и законов, почерпнутых из выпусков новостей. И действительно, стоит какому-то громкому происшествию промелькнуть по верхам передовиц, как обязательно найдется парламентарий который на это отреагирует законодательной инициативой:
– «Автомобилист заехал на остановку и передавил кучу людей?»  – «Так давайте завтра же запретим что-нибудь автомобилистам!»  – «В США по халатности приемных родителей погиб российский ребенок?»  – «Давайте запретим американцам (а заодно и геям) усыновлять наших детей!»  – «Мигрант из Средней Азии убил местного жителя?»  – «Давайте запретим въезд в страну ВСЕМ мигрантам!»  – «Школьник пришел в школу с отцовским ружьем?»  – «А давайте запретим… школьников!».  И это не говоря уже о «вечных» темах, которые всплывают с регулярностью раз в год – вроде предложений похоронить Ленина или запретить что-нибудь журналистам.

– Появления подобного феномена, как «новостное законотворчество», вполне укладывается в логику происходящего, – комментирует «ПА» один из астраханских политологов. – Серьезные законы (например, о реформе выборной системы или, например, переустройству полиции) курирует непосредственно правительство и администрация президента. А партийный механизм жестко контролирует, чтобы все кнопки были нажаты правильно и вовремя. А на долю рядовых парламентариев остается лишь подобного рода игра в «стимул/реакцию»: СМИ пишут сенсацию, общественность формирует запрос, депутаты реагируют законом… И ведь надо помнить, что это еще и отличный способ набора политических очков: на волне ажиотажа все издания напишут имя депутата – спасителя Отечества. Все это до поры Кремль мог рассматривать в духе «Чем бы дети ни тешились, лишь бы не вешались»… Но, видимо, процесс уже добрался до такой стадии, что подобная активность показалась чрезмерной даже кремлевским менеджерам.
Строгость законов и необязательность их исполнения К слову, побочным эффектом подобного типа законотворчества зачастую является неглубокая проработка принимаемых документов. Издание «Ведомости» пишет:

... «Подмена законодательного процесса «новостным» нормотворчеством вредна для государства, общества, бизнеса, граждан и инвестиционного климата в стране. Правила выборов, сбора налогов и дорожного движения за последние 5-7 лет не раз менялись на диаметрально противоположные, а затем возвращались к исходному варианту. Сырые и плохо исполнимые законы, ставшие реакцией на повседневные события, создают нестабильность правил игры» ...
И ведь это действительно так. Пресловутый закон о запрете курения в общественных местах, о котором столько шумели СМИ, выродился на местах ну максимум во временное упразднение штатных курилок (которые превратились во внештатные – «за углом/за гаражами»), развешивание табличек с зачеркнутой сигаретой (прокуратура на этот счет провела рейд по поликлиникам и детсадам) и в показательные штрафы для нескольких десятков невезучих любителей подымить (это случилось в первую неделю действия закона).
А как у нас, в Астрахани? На фоне федеральной Госдумы любопытную статистику можно увидеть и у астраханских депутатов. Так, согласно отчетам Думы Астраханской области за 2012-2013 годы (то есть, за время работы нынешнего созыва) депутаты рассмотрели 262 законопроекта. Из них 176 стали в итоге законами.
При этом у нас также присутствует перекос, когда основным законотворцем является не законодательная власть а исполнительная:
Губернатор за два года успел выдвинуть 151 инициативу (57,6% от общего количества). А депутаты, соответственно, сумели сочинить 95 проектов (36,3%). Что любопытно, и эффективность в принятии законов у исполнительной ветви власти заметно выше.
Дума приняла 122 губернаторских закона (80,1% от всех предложенных инициатив).  Тогда как идеи самих депутатов зачастую глушились в ходе дебатов: до окончательного принятия добрались лишь 44 депутатских идеи (46,3%), менее половины от всех законопроектов. Кто в Астраханской Облдуме пишет законы? Источник: Дума Астраханской области
Как у нас с эпатажностью? Что касается эпатажного законотворчества, то тут астраханские депутаты все-таки уступают своим федеральным коллегам с широте полета мысли. Конечно, идеи возродить Золотую Орду за бюджетный счет или устроить штрафстоянки для гужевого транспорта звучат с завидной регулярностью, однако до стадии полноценной законодательной инициативы они практически не доходят. Причина подобного феномена кроется как раз в том, что по большинству вопросов федеральной думе принадлежит «право первой ночи»: если уж они занялись какой-то проблемой, то региональные парламенты вольны в лучшем случае лишь немного уточнять федеральную инициативу – да и то только в тех пунктах, где им позволят.

Что же касается качества законотворческого процесса, то и наши парламентарии порой не застрахованы от необходимости «дорабатывать напильником» свои же собственные документы. Тут стоит вспомнить хотя бы знаменитый закон о запрете торговли спиртным в магазинах, расположенных рядом с культовыми сооружениями. Одним росчерком пера ревнители трезвости внесли в злополучный радиус – «150 метров по воздуху» – сразу 300 торговых точек. Причем часть из них находилась от храма через реку или, как гастроном «Михайловский» попадала в радиус задней стенкой здания магазина.

– Это что за «ковровое бомбометание» по карте города?, – возмущался один из астраханских предпринимателей. – Неужели нашим депутатам настолько лень продумать все нюансы? Зачем эти эксперименты на людях?

Только возмущение общественности заставило Думу пересмотреть документ и внести в него серию принципиальных поправок: запретительное расстояние укоротили втрое и прописали учитывать естественные для пешеходов преграды – реки, заборы, другие здания и т.д.

К слову, еще один пример «коврового бомбометания по карте города» остается актуальным и по сей день: речь о запрете на митинги в радиусе 150 метров от медицинских учреждений. Единожды принятый документ внезапно закрыл для общественных объединений такие популярные городские площадки, как сквер им. Кирова и Братский сад. Коммунистам даже запретили на 23 февраля провести возложение цветов к вечному огню в Братском саду. И проблема в том, что в Театральном переулке обнаружилась стоматологическая поликлиника. Связь между зубными страдальцами и памятью героев никто толком установить не может, но закон уже действует… Есть в этом какой-то грохочущий абсурд.