Мария Пермякова – о главной проблеме Астрахани, о канатной дороге и скудном бюджете
24-12-2020
Глава Астрахани Мария Пермякова утром в четверг, 24 декабря, провела пресс-конференцию. Журналисты получили возможность задать все накопившиеся вопросы. И если быть откровенными, разговор получился удивительно продуктивным. Мария Николаевна живо дискутировала, ни разу не заглянула в бумажки (их у нее на столе просто не было), и весьма откровенно отвечала даже на каверзные вопросы. Публикуем небольшую выдержку с конференции. Остальное отдельными тематиками чуть позже…
– Мария Николаевна, проблем много. Потребностей много, а собственные доходы городского бюджета опять у нас в районе 4 млрд рублей. И такая цифра у нас в бюджете уже лет десять не меняется. Инфляция рубль подъедает, цены растут – а доходная часть астраханского бюджета не меняется.
В зале раздались шутки про то, что «это признак стабильности»…
– Да, это настолько стабильно, что даже удивляет. В 2007 году Сергей Боженов в газете «Горожанин» жаловался, что в городе остается порядка 26% от собираемых налогов. Позже Михаил Столяров жаловался, что доля упала до 12%. Потом при Олеге Полумордвинове доля города составляла уже 8-9%. А сейчас сколько?
– 3,5%.
– Это можно как-то исправить? Ну объективно же город становится беднее. Из года в год у нас бюджет Астрахани крутится вокруг цифры в 10-11 млрд рублей (при собственных доходах в 4 млрд.).
– На муниципальном уровне исправить это невозможно. Это федеральное законодательство. Сейчас единственное, что нас спасает – это участие в региональных и федеральных проектах. Мы затаскиваем все, что получается затащить: как по линии нацпроектов, так и по всем другим доступным каналам – из других бюджетов или от инвесторов. Обратите внимание, сколько сейчас в городе строек. На моей памяти никогда еще в Астрахани не шло одновременно строительство трех детских садов. Плюс еще школа строится. Дороги – как по линии нацпроекта «БКД», так и по отдельной программе. Не скажу, что все идеально получается. Есть проблемы, и вы о них знаете. Но работа идет большая. Софинансирование – это для нас спасение.
– Хорошо, что есть средства нацпроектов и можно на один свой рубль привлечь еще несколько рублей извне. Но с собственными доходами что делать-то? Четыре миллиарда из года в год – это же явная проблема.
– Эти четыре миллиарда – это налоги. Главный муниципальный налог – НДФЛ, который платится с белых зарплат. Давайте считать вместе: у нас 500 тысяч населения. Из них сразу исключаем 100 тысяч детей и 70 тысяч пенсионеров. Остается 330 тысяч человек трудоспособного населения. А официально работают – 160 тысяч. Где остальные 170 тысяч человек? Их нет. Они как бы есть, но НДФЛ с них не приходит. Треть города в «серой зоне». Зайдите в торговый центр днем в рабочее время и вы увидите много людей, которые там гуляют. Кто эти люди? Домохозяйки? Кто? Если они ходят в магазин, значит откуда-то деньги они все-таки берут. Но налогов с них город не видит. Очень много «серо-занятых».
Вторая проблема – это уровень наших зарплат. Достойные зарплаты в Газпроме и ЛУКОЙЛе, где платят достойно. Но там далеко не бесконечное число рабочих мест. А остальные сектора – это не самые высокие заработные платы. Зачастую по схеме «МРОТ официально, остальное в конверте».
Сейчас началась работа по созданию мастер-плана Астраханской агломерации. Приехала команда экономических специалистов, урбанистов, градостроителей. Они анализируют структуру городских районов, экономические взаимосвязи. Буквально вчера мы на эту тему с ними беседовали. Они спрашивают: «Почему молодежь уезжает из Астрахани?». А потому что на Газпром всех не возьмешь… Молодежь уезжает, потому что наша экономики не может предложить нормальную работу с достойной зарплатой.
– А как же разговоры про создание новых производств? В городе ведь масса пустующих промплощадок: с советского времени целый ряд производств закрылись и площади с инфраструктурой стоят.
– Приведу в пример АЦКК. Его сейчас невозможно возродить как промышленную площадку. СанПиН не позволит: промзона обросла таким количеством домов, а санитарные требования так ужесточились, что построить там реальный производственный комплекс уже никто никогда не разрешит. Только какие-то легкие проекты с минимальными экологическими рисками.
Плюс, если сейчас инвесторы и будут заходить, то им выгоднее рассматривать площадки в судостроительной ОЭЗ «Лотос» и в портовой ОЭЗ «Оля», где налоговые ставки снижены, а требования по СанПиН не висят над головой.
– Но ведь одна ОЭЗ в 40 км от Астрахани, а вторая – так и вовсе в 80 км. Где они там рабочих найдут?
– Газпром же доставляет своих сотрудников. Автобусами, электричками. Личный транспорт. Мы не позиционируем себя как «первый город во вселенной». Астрахань – часть агломерации. Такова жизнь. Все города так живут. Везде маятниковая миграция присутствует: люди живут в одном месте, а на работу ездят. Та же Москва.
– То есть, через 10-15 лет, когда обе ОЭЗ «наберут массу», Астрахани понадобится электричка и автобан, чтобы тысячи работников могли добираться до мест работы в Наримановском и Лиманском районах?
– Когда-нибудь, может быть, встанет такой вопрос.
В зале начали раздаваться ироничные возгласы: «Ага, сапсан пустим, аэроэкспресс построим. Хаха! Это будут скоростные маршрутки!»… Но Марию Пермякову это не смутило:
– Иногда мечтать – это полезно. Нужно иметь видение на долгий период вперед. Нужно стратегическое планирование. Вот говорят, что изобретатели и ученые двигают прогресс вперед. А нас, чиновников, обвиняют как раз в том, что мы прогресс только тормозим, потому что любой вопрос превращаем в долгую волокиту с бумажками… Я бы не хотела тормозить прогресс.
– Мария Николаевна, у нас уже был один мечтатель с канатной дорогой. Что с этим проектом теперь? Он жив?
– Понимаю ваш вопрос. Но давайте говорить серьезно: если в Астрахани появится канатка, как в других городах России – вы будете против? Такие канатные дороги есть, они работают – даже в городах, где плоский рельеф, как у нас. Вышел инвестор и предложил рассмотреть вариант такого строительства. Я считаю, что если у него такой проект срастется, и у нас появится канатная дорога, то всем будет только хорошо. Я не могу сказать, что завтра она появится. Но почему бы ей не быть? Мы только за.
– Шанс есть?
– Шанс есть.